Милан-Сан-Ремо: магия итальянской весны

  Ну вот мы вплотную и приблизились к заветной субботе, когда после почти трех сотен километров по холмам и долам лучшие финишеры мира решат, кто из них войдет в историю на этот раз. 20 марта станет известен победитель 101-й гонки Милан-Сан-Ремо,  известной также как Примавера и Классичиссима, гонки, которая обладает неповторимым характером и богатой историей, гонки, которая, быть может, не является самой событийной из всех больших однодневок, но о которой грезят десятки спортсменов, выходящих на старт в Милане с одной целью – сразиться за победу. В конце марта все в велосипедном мире вертится вокруг Милан-Сан-Ремо, и это совсем не случайно.

   Гонка, которая входит в число Монументов велоспорта, не может не обладать исторической и культурной ценностью. История этих соревнований – это история всего спорта в ретроспективе: с его выдающимися личностями, с техническим развитием, с изменениями политики и самого принципа организации подобных стартов. И потому, чтобы по-настоящему оценить Милан-Сан-Ремо, которую многие воспринимают лишь как долгую и скучную прелюдию к событиям последних километров, стоит узнать, как появилась эта гонка и как она развивалась на протяжении более чем сотни лет.

История Милан-Сан-Ремо

    В далеком 1907 году члены Unione Sportiva Sanremese (Спортивного Общества Сан-Ремо), разочарованные  провалом проведенного ими автопробега,  обратились к Эуженио Костаманье (Eugenio Costamagna) из La Gazzetta dello Sport с предложением организовать велогонку с финишем в их городе – Сан-Ремо. Костаманья рассудил, что гонка между центром итальянской промышленности и центром итальянского туризма привлечет внимание зрителей, и согласился помочь. Был разработан маршрут, который включал в себя преодоление Passo di Turchino, и Костаманья пригласил нескольких ведущих профессиональных гонщиков, чтобы этот маршрут опробовать, – эту тактику он успешно использовал пару лет назад на Giro di Lombardia. Гонка начиналась в Милане, и гонщики, преодолевая более 100 км по Ломбардии и Пьемонту, достигали побережья. Несмотря на то, что проложенный путь гонщикам понравился, их смущали правила гонки, запрещающие им менять велосипеды, а командам  - оказывать техническую помощь в пути и даже просто сопровождать пелотон на машинах. Гонка обещала стать испытанием для  сильнейших.

   На первую гонку официально записались 62 гонщика, и Костаманья объявил ее международной: помимо итальянских звезд (Джерби, Куньоло, Ганны, Галетти и Россиньоли), в ней приняли участие французские топ-гонщики – обладатель часового рекорда Люсьен Пети-Бретон, молодое дарование Густав Гарригу (который позже в этом сезоне выиграет два этапа Тура и Giro di Lombardia) и финишировавший в десятке сильнейших на Туре 1905 года Филипп Потра.

   Но когда перед рассветом 14 апреля гонщики собрались в таверне Conca Fallata  на окраине Милана, погода была ужасной – было холодно, мокро и ветрено. И в 4 утра на старт вышло всего 33 человека, чтобы преодолеть 288 километров до Сан-Ремо.

   Топ-гонщики сформировали лидирующую группу, но через 90 км «Красный дьявол» Джованни Джерби атаковал на заснеженном Turchino. Его преимущество достигало трех минут, однако в Савоне Гарригу смог переложиться к нему. Но Джерби работал на свою команду Bianchi и позволил своему напарнику Пети-Бретону догнать их с Гарригу. Так как гонщики Bianchi имели численное преимущество в отрыве, то Джерби мешал Гарригу, когда Пети-Бретон атаковал на подступах к Сан-Ремо. Джерби финишировал вторым, но после протеста Гарригу второе место отдали французу.

   Пети-Бретон (настоящее имя Люсьен Жорж Мазан), преодолев 288 километров за 11 часов, 4 минуты и 15 секунд, получил за свою победу 300 лир золотом и навсегда вошел в историю как победитель гонки, которой еще только предстояло стать легендарной.

   Милан-Сан-Ремо проводилась каждый год, и в первые несколько лет на ней побеждали гонщики из разных стран. Особенно примечательна победа француза Эжена Кристофа в 1910 году – именно тогда погода на Милан-Сан-Ремо была самой ужасной за всю историю. Мела метель, и высота сугробов на спуске с Turchino достигала 25 см. На финиш прибыли всего 7 гонщиков из 63-х, но классифицировали только четверых. Эжен Кристоф так рассказывал об этом испытании: «Незадолго до вершины я слез с велосипеда, потому что почувствовал себя плохо. Пальцы не гнулись, ноги онемели, меня трясло. Я стал бегать, чтобы кровообращение восстановилось. Вокруг было уныло, ветер создавал низкий стонущий звук, я бы испугался, если бы не привык к плохой погоде, участвуя в велокроссах. Восстановившись, я снова сел на велосипед, мне сказали, что я отстаю от лидера на 6 минут. На выходе из туннеля я догнал лидера – с велосипедом в руках и уже в пальто, он решил сойти. Я был счастлив до небес и продолжил двигаться через снег. По другую сторону перевала вид был совершенно другой. Снег преобразил окрестности, небо прояснилось. Но теперь настала моя очередь испытывать трудности – тяжело было двигаться. Местами навалило сантиметров 20 снега, я шёл пешком, толкая велосипед сквозь сугробы. Потом мне пришлось остановиться, потому что свело желудок. Я упал на обочину. Я замерзал. Всё, что я мог делать – это крутить головой слева направо и справа налево. И тут я увидел дом. Он был недалеко, но у меня не было сил добраться туда. Я даже не осознавал, в какой я опасности. Я просто хотел приехать в Сан-Ремо первым. Я думал только о контракте с фабрикой велосипедов. Я бы удвоил свои доходы, если бы победил, да ещё мне обещали 300 франков за первое место. К счастью, мимо проходил человек. Он остановился и начал говорить со мной по-итальянски. Я кивнул на дом, сказал «casa» и он понял меня, взял меня под руки, повёл к дому. Это оказалась крошечная гостиница, хозяин которой помог мне снять мокрую одежду и завернул меня в одеяло. Я прошептал «аква кальдо» и указал на бутылку с ромом. Наконец, я стал ощущать своё тело, хотел снова отправиться в путь, но хозяин и слушать не стал, показал, что снег всё ещё идёт. Затем в эту же гостиницу прибыли соперники – Ван Хауверт и Эрнест Поль. Они так замёрзли, что сразу подошли к огню и держали руки в самом пламени. Эрнест Поль потерял обувь, но даже не заметил этого. Я находился в гостинице уже 25 минут и увидел, как четыре гонщика всё же проехали мимо, или же это были просто четыре глыбы грязи. Я решил продолжить. Эрнест Поль сказал: «Ты сумасшедший». И хозяин гостиницы тоже не хотел меня отпускать. Я их обманул, сказав, что меня ждут, чтобы посадить на поезд до Сан-Ремо. Я догнал тех четверых, потом обошёл их. На контрольном пункте в Савоне все обомлели, увидев, что я еду один. Толпа меня не знала. Я сделал короткую остановку, взял запасной велосипед. Я был уверен в победе, оставалось всего 100 км, и я почувствовал прилив сил. Мысль, что я пересеку финиш один, вернула мне всю мою энергию…». Улицы Сан-Ремо были настолько пустынны, что Кристоф думал, что ошибся дорогой. И, тем не менее, он выиграл, опередив пришедшего вторым Кокки более чем на час (на самом деле вторым финишировал Луиджи Ганна, но позже был дисквалифицирован, когда стало известно, что часть пути он проделал на поезде). После финиша Кристоф был немедленно доставлен в больницу с обморожениями, где провел месяц. А чтобы восстановиться до конца, ему понадобилось 2 года.

   С 1914 года началась итальянская эра на Милан-Сан-Ремо, которая продолжалась 40 лет. В 1918 году одержал свою первую победу Костанте Джирарденго, который впоследствии стал шестикратным победителем Примаверы (хотя фактически он пересекал финишную черту первым семь раз, в том числе и в 1915 году, но победу у него отняли из-за нарушения им маршрута). Альфредо Бинда дважды праздновал победу в Сан-Ремо (в 1929 и 1931 гг.).

   За всю свою историю гонка не стартовала всего три раза – в 1916 г., в 1944 и 1945 гг. – из-за мировых войн. И победа Фаусто Коппи на гонке 1946 года стала своего рода символом торжества мира – во всяком случае, современники  увидели в его триумфе именно такой смысл. Коппи ушел в отрыв на Turchino с группой других гонщиков. Комментаторы назвали его атаку безумием, но он, постепенно скинув с колеса всех попутчиков, все же смог финишировать первым.

   Так описал его атаку на Turchino, где проходит туннель, французский писатель Клод Тийе: «Туннель имел скромные размеры, всего 50 метров длиной, но 19 марта 1946 года он приобрел исключительные масштабы в глазах всего мира. В тот день он составлял шесть лет в длину и потерялся во мраке войны… Раздавался грохот из глубины этих шести лет, и вдруг он (Коппи) появился в оливково-зеленом свете фар из облака пыли…».

   Коппи одержал на Милан-Сан-Ремо три победы, соперничая на этой гонке со своим извечным оппонентом Джино Бартали, на счету которого две победы. Разумеется, каждый выпуск Милан-Сан-Ремо достоин отдельной исторический статьи, но мы попробуем пробежаться по основным значимым моментам.

   1949 год знаменателен тем, что финиш в Сан-Ремо впервые состоялся на Via Roma.

   В 1954 году состоялась первая телевизионная трансляция Милан-Сан-Ремо – и Италия увидела, как впервые за сорок лет первым финишную черту пересекает не итальянец. В тот год выиграл бельгиец Эрик ван Стинберген, один из лучших спринтеров за всю историю велоспорта.

    К концу 50-х годов гонка начала терять свою зрелищность и привлекательность – асфальтовое покрытие дорог улучшилось, и все чаще на финиш приходила большая группа, решающая судьбу победы в массовом спринте. Подъем Turchino (высота 532 метра), хоть и часто заснеженный в конце марта (с 1937 года гонка проводилась 19 марта, в день Святого Иосифа), не играл большой роли в оживлении событий на дистанции. Поэтому организаторами было принято решение добавить на последние 50 км несколько коротких подъемов, которые должны были просеять группу. Так в 1960 году в маршруте Милан-Сан-Ремо впервые появился подъем Поджио (Poggio di San Remo) высотой 162 метра и протяженностью 3,74 км. Говорили, что этот подъем, расположенный меньше чем за 10 км до финиша, был призван в тот год остановить сенсационного испанского спринтера Мигеля Поблета.

  В 1966 году на Милан-Сан-Ремо началась новая эпоха – победу одержал 20-летний бельгиец Эдди Меркс, который семь раз становился триумфатором за последующие десять лет, побив рекорд Джирарденго. То есть если бы Меркс ездил только одну эту гонку, он все равно стал бы легендой. Он так рассказывал о Примавере: «В конце каждый сам за себя. Все происходит так быстро, что бывает особо не до тактики. Вы просто должны быть хороши в конце. Это длиннейшая классика. Если вы являетесь сильнейшим, вы можете изменить ситуацию в конце спуска к Сан-Ремо. Это вопрос физического состояния. Вы должны сохранять силы до конца».

  В перерыве между победами ненасытного Каннибала, в 1970 году, исторической победой смог отметиться Микеле Данчелли, одержавший первую победу для Италии за 17 лет.

   К началу 80-х годов одного Поджио стало недостаточно, чтобы обеспечить гонке зрелищность, и в 1982 году в маршрут, за 20 км до финиша,  был включен еще один подъем – Чипресса (Cipressa). Теперь гонщики на последних 50 км преодолевали один за одним Капо Меле (Capo Mele), Капо Черво (Capo Cervo), Капо Берта (Capo Berta) Чипресса и, наконец, Поджио (Poggio). Шон Келли, двукратный победитель Милан-Сан-Ремо, так описывал финальный отрезок гонки: «Вы обычно начинаете гонку по-настоящему за 20 км до Cipressa. Вы все время сражаетесь, а повсюду вокруг – завалы и падения. Вы рискуете, проходя через городки, из-за припаркованных машин и ребят, которые упали впереди, так что вы должны быть в числе первых 15 или 20 человек.  Преодолевая Cipressa, вы должны быть в первой двадцатке, а потом, когда вы преодолеете Cipressa, вы должны быть в числе первых 15-ти».

   С 1981 года гонка передвинулась с 19 марта на ближайшую ко дню Святого Иосифа субботу.

   В 80-е годы по одной победе на легендарной гонке также одержали тогдашние суперзвезды итальянского велоспорта –  Джузеппе Саронни (причем он сделал это в 1983 году, будучи действующим Чемпионом мира) и Франческо Мозер (в 1984 году также установивший часовой рекорд – там самым он повторил достижение Пети-Бретона и Меркса). Саронни отличился и тем, что в один год выиграл и Милан-Сан-Ремо, и Джиро д’Италия, и Джиро ди Ломбардия – уникальное достижение в истории.

   Среди победителей в последующие годы были такие великие люди, как Келли, Финьон, Буньо, Кьяппуччи. Лоран Жалабер установил рекорд прохождения Поджио (5 минут 46 секунд), когда выиграл гонку в 1995 году. В 1997 году первую победу на Via Roma одержал немец Эрик Цабель, который всего выиграл четыре версии Милан-Сан-Ремо и неоднократно был вторым. В 1999 году победу одержал выступавший тогда за Бельгию Андрей Чмиль, ставший в свои 36 лет и 57 дней самым возрастным победителем Примаверы. Из русскоязычных гонщиков только он и украинец Александр Гонченков, занявший в 1996 году второе место, добились успеха на Милан-Сан-Ремо.

 История гонки   Милан Сан-Ремо и современность   Фавориты 2010