Флойд Лэндис   Во второй части интервью, взятого Полом Киммеджем у Флойда Лэндиса, экс-гонщик откровенно рассказывает о своем детстве, прошедшем в среде меннонитов, о вопросах, которые возникали из противоречий между строгим воспитанием и реальной действительностью, о трудностях своего взросления, о том, каково ему было приспосабливаться к жизни вне привычной для себя среды. Лэндис вспоминает свои первые шаги в велоспорте, свои первые впечатления, первую встречу с Лэнсом Армстронгом и первые разочарования, которые принес ему спорт.

- ОК, давай приступим с самого начала. Ты второй по старшинству из шести детей – четырех девочек и двух мальчиков – у родителей Пола и Арлин. И ты вырос в Ланкастер Кантри, в Пенсильвании в традициях веры меннонитов?

- Да.

- Расскажи мне о своем брате и сестрах.

- Их образ жизни очень близок к тому, как мы росли, и как сейчас живут мои родители. У моей старшей сестры есть семья, и она сидит дома и заботится о детях. У моего брата небольшой ландшафтный бизнес. Две моих сестры все еще не замужем и живут с родителями.

- Они все еще живут в Ланкастер Кантри?

- Ага.

- У вас в семье были разводы? Меннониты могут разводиться?

- Нет, ты не можешь развестись.

- И они счастливы?

- Да, они считают, что счастливы.

- Но если они думают, что они счастливы, значит, так оно и есть?

- Ага… но не всегда.

- Что ты имеешь в виду?

- Ну, есть разные способы быть счастливым. Есть какие-то химические реакции в мозге, которые делают тебя счастливым, когда ты лидируешь на Тур де Франс, а есть…

- Извини, но они довольны?

- Да, довольны.

- И ведь немногие в этом мире могут сказать, что они всем довольны?

- Разумеется, немногие.

- Мне любопытно, как получилось так, что ты оказался единственным, кто ушел? У тебя те же гены и кровь, что у твоих брата и сестер, но ты стал единственным, кто вылетел из гнезда.

- Я не знаю. По каким-то причинам в сообществе меннонитов принято отсылать детей в частные школы, в христианские школы, но по неким причинам родители отправили нас в обычную школу, но перемены с тех пор, как они ходили в обычную школу, и тогда, когда я стал достаточно взрослым, чтобы пойти в школу, были довольно резкими. Ланкастер Кантри не так далеко от Филадельфии – где-то в часе езды, и, когда они ходили в обычную школу, там преимущественно были меннониты, их было гораздо больше, чем когда туда пошел я, так что, я думаю, на меня это произвело гораздо больший эффект, чем они предполагали. И после того, как я начал становиться таким, каким они не ожидали меня видеть, они отправили моих младших брата и сестер в частную школу. Так что я думаю, что частично все зависит от этого, а частично – это просто персональные особенности.

- То есть то, что ты пошел в обычную школу, привело тебя в другой мир – в наш мир?

- Да, который я бы иначе и не увидел. У нас не было телевидения, не было радио, на нас ничего не воздействовало. И потом вдруг я оказался в странной обстановке и был вынужден посмотреть вокруг и задаться вопросом: «Почему я веду себя так, а они ведут себя иначе?». А затем я просто начал анализировать все, что видел.

- На каком этапе ты начал задавать вопросы?

- Рано. Некоторые люди не задаются вопросами, но если вы личность, то начинаете спрашивать. Так что я задавался вопросами обо всем – и не потому, что я хотел быть дерзким, а потому, что просто хотел знать. Они верят, что если ты не ходишь в церковь по воскресеньям, то ты дурно себя ведешь и, возможно, оскорбляешь Бога, и поэтому нам не разрешали ходить по магазинам в воскресенье и не разрешали работать в воскресенье, но это сразу неопределенность, даже если тебе двенадцать. Что значит работа? Где провести черту? Мы не стирали в воскресенье, потому что это работа, но могли готовить и мыть посуду, а еще использовать электричество, которое требовало работы других людей, так почему же это считается нормальным?

- Ты можешь привести мне пример, каково было расти с твоими родителями? Было ли противостояние?

- Нет, это не было противостоянием… Начиная с момента, когда мне исполнилось 12 лет, регулярно – примерно каждую неделю – у нас были философские разговоры с моими родителями, но чем сложнее были мои вопросы, тем больше была вероятность, что ответом будет «Ну, это так, потому что об этом говорит Библия». Но почему Библия так говорит? И почему Библия противоречит сама себе в определенных местах? Для меня это было настоящее мучение: почему мне даже не было позволено думать об определенных вещах, и я почти не представлял своей жизни, не думая о них.

- О каких вещах?

- Меня всегда учили – и, возможно, это недостаток моего характера, но даже когда я стал способен думать, я понимал вещи буквально, и когда применял их к тому, что было в реальности, то… Нас учили, что Библия говорит, что грех – это не только прелюбодеяние, но и похоть тоже грех. И когда тебе 12 лет, то это может привести тебя в ад!

(Мы смеемся) Обойти это не было возможности, и это был один из основных источников моих вопросов, потому что как же я мог не думать о женщинах, если видел женщину? Это ставило меня в тупик тем, что это был грех.

- Как ее звали?

- Это не был кто-то конкретный, но ты же видел 12-летних мальчишек. Они ничего не могут с этим поделать. Но я не сказал бы, что каждый из моих разговоров с родителями вращался вокруг этой темы, но это было источником моего смятения. Это было основным источником моего замешательства…

- «Я попаду в ад, потому что чувствую это, хотя не должен»?

- Да, так что сейчас я хотел бы задать другие вопросы. «Почему я должен ходить в церковь в воскресенье? Почему половина мира никогда не слышала об этой религии, и попадут ли они все в ад? Я никак не могу принять то, что вы выдаете мне за причину». И в первые 20 лет моей жизни все философские вопросы, которые роились в моей голове, вращались вокруг написанного в Библии. И поэтому я зациклился на этих вопросах – я применял правила черного и белого к реальности и старался примириться с тем, как люди принимают решения, и как я сам буду принимать свои собственные решения. Я не перестаю верить в то, что многие основные моральные категории не были верны… как говорили мои родители: «Ты должен говорить правду, ты должен быть милым с людьми, ты не должен причинять другим людям вреда». У меня не возникало необходимости это объяснять, это я мог принять.

- Какое влияние все происходящее оказывало на твоих родителей? Они переживали за тебя? Вызывало ли это их раздражение?

- Я думаю это стало не столько раздражением, сколько поводом для беспокойства, потому что, чем старше я становился, тем сложнее становились вопросы, и тем лучше мои родители осознавали, что я не принимаю ответов в духе «потому что это так». Для них давать такие ответы было легче, потому что на них ничто особо не влияло, и я не знаю, сильно бы я отличался от них, если бы видел только то, что они видели в жизни. Но не было такого, чтобы я ощущал какое-то превосходство, считал, что я прав, и доказывал им, что они не правы.

- Какое место в твоем взрослении занимал велосипед?

- Оглядываясь назад, я могу сказать, что велосипед был моим наркотиком, - и, возможно, это неправильное слово, но так и было, в конечном итоге, все, кто ездит на велосипеде, знает, что это такое, это наркотик, это зависимость. Велосипед был моим способом забыть обо всем, чем я занимался в остальное время, когда просиживал и созерцал жизнь вокруг, стараясь не чувствовать себя виноватым. Я хотел выезжать, думая, что я тренируюсь для чего-то, но все это было лишь моими фантазиями, что я нахожусь где-то еще. Со временем, когда стало очевидно, что я смогу сделать карьеру и что я смогу добраться до Тур де Франс, и возможно даже победить, это постепенно перестало быть фантазией и превратилось в своего рода одержимость, и я работал ради своей цели.

- Когда ты впервые узнал о Тур де Франс?

- Я услышал об этом, когда мне было лет четырнадцать или пятнадцать, но это было больше чем-то мифическим – ведь эта гонка была во Франции. Я помню, как впервые читал статью об этом в велосипедном журнале, который был у моего кузена, - не знаю, почему у него был этот журнал, он даже не занимался велоспортом, - но на обложке был Грег Лемонд, и я помню, как читал о нем.

- Тебе было 11, когда Лемонд выиграл свой первый Тур де Франс в 1986-м?

- Да.

- И 14, когда он выиграл второй Тур в 1989-м?

- Да, так что, наверное, это произошло в тот период. Это точно была первая конкретная вещь, которую я когда-либо видел или читал о велоспорте. Я даже не помню, что я сказал, но я помню, как смотрел и читал статью. В тот момент я уже ездил на своем велосипеде, но не думаю, что после этого я когда-либо смотрел Тур де Франс до того момента, как Лэнс выиграл этап, после того как его напарник погиб в 94-м или 95-м.

- Это был первый увиденный тобой этап?

- Да.

- Это абсурд! Тебе было почти 20 лет!

- (Смеется). Да, это был короткий промежуток времени, когда я пришел от полного незнания к выигрышу Тур де Франс. Он был короче, чем я ощутил, - а мне показалось, что прошла вечность. Но я помню, как я смотрел на него в тот день и думал «Я бы хотел сделать такое. Мне бы очень хотелось выиграть Тур де Франс».

- В тот момент ты гонялся на маунтин-байке и прошел отбор в сборную на Чемпионат мира среди юниоров?

- Да, именно в 93-м я впервые летел на самолете, и вся поездка в каком-то роде травмировала меня, потому что я никогда не был нигде - ни в своей, ни в чужой стране. Я никогда не видел, чтобы кто-нибудь пил алкоголь, и я был настолько ошеломлен тем, как люди могут вести себя, что я с трудом мог участвовать в гонке – думаю, я финишировал последним.

- Ты используешь слово «травмировала»?

- Да, действительно травмировала.

- Я не понимаю.

- Это было, как если бы ты попал на Марс. Столько вещей оказались совсем другими. Я никогда не пробовал другой еды, кроме той, что обычно едят в Ланкастер Кантри – мяса с картошкой и чего-то в этом роде, - и теперь вдруг я не знал, что я ем, не мог понять, что и как мне делать, так много всего отличалось от того, к чему я привык, и я не мог приспособиться и просто… устранился. Я просто решил, что сделаю все, что могу, чтобы пройти через это, и вернусь домой. Я решил: «Гонка в воскресенье, у меня есть шесть дней, чтобы туда попасть, вот что я могу сделать». Я просто оставался в своей комнате или тренировался на велосипеде. Я даже не собирался смотреть по сторонам.

- Я бы подумал, что все будет наоборот: «Ух ты! Посмотрите-ка на это!». Почему ты не хотел смотреть по сторонам? Это пугало?

- Это пугало, потому что все это меня отвлекало. Я хотел остаться сфокусированным на гонке, и чем больше я смотрел вокруг, тем больше я должен был останавливаться и думать над всеми философскими вопросами, которые возникали у меня в голове: «В этой стране люди ведут себя так, и это так отличается от того, что мне говорили, как же они оправдывают это для себя?». И вместо того, чтобы попытаться встретиться со всем этим лицом к лицу, я предпочел не обращать на это внимания… и это возвращает нас к тому, почему я сказал, что в ретроспективе велоспорт, возможно, был для меня наркотиком: потому что если я гонялся и начинал обдумывать все эти философские проблемы, то в какой-то момент получал от себя аргумент: «Почему я вообще волнуюсь об этом?». И потом я просто поехал домой. Так что, пока я не отключал свой мозг и не переставал об этом думать, я не мог как следует гоняться.

- И ты не выступил как следует?

- Нет, я еле финишировал. Я оставался там еще дня два и, и пока все другие юниоры развлекались и валяли дурака, мог думать только о том, как поеду домой. И когда я приехал домой, то решил: «Ладно, это не для меня». Я действительно не понимал, что происходит. Я не знал, почему я так паршиво себя чувствую, я знал только, что вернуться домой было таким облегчением, и просто думал: «Больше никаких велогонок, мне это не нужно». Но потом, спустя два или три месяца, я оправился от этой гонки и смирился с тем, что я пережил, ко мне вернулась энергия, вернулась моя решимость. И потом я начал больше путешествовать и привык к тому, что в других местах все по-другому, но в первый раз мне было трудно.

- В 1995-м ты покинул дом и отправился в Калифорнию?

- Да, я уехал на свой 20-й День рождения. Я встретил нескольких друзей, который жили в Ирвайне, и они сказали мне, что зимой там очень здорово и солнечно, - а зимы в Пенсильвании, наверное, худшее время для велоспорта, - так что я решил провести зиму в Калифорнии.

- Как отреагировали твои родители, когда ты сообщил им, что уезжаешь?

- Моя мама была расстроена… нет, она не говорила мне не делать этого, она только немного поплакала, а мой отец сказал мне, чтобы я не забывал, чему меня учили, и чтобы я был осторожен, потому что они ничего не знали о Калифорнии, но для них это был дикий запад. В тот момент я думал, что их реакция чрезмерна, но, думаю, они осознавали, что я не вернусь. Потому что они были свидетелями моей трансформации с течением времени и моих вопросов, и это было вроде: «Не делай ничего, о чем будешь жалеть, и, пожалуйста, будь осторожен, звони нам, оставайся на связи». И я не очень хорошо работал в течение довольно долгого времени, и я не слишком часто разговаривал с ними, потому что я не хотел чувствовать себя виноватым. Когда я разговаривал с ними, мне было плохо из-за того, что я уехал, я не хотел видеть, как моя мама плачет, мне не нравился тот факт, что я причинил боль своему отцу, но я просто не мог остаться. Я не был там счастлив и не собирался быть там счастливым… так что, да, я провел зиму 1995 года в Калифорнии и решил не возвращаться.

- Каким был первый год, когда ты уехал из дома?

- По большей части я был действительно счастлив просто быть там, возможности думать о себе, и старался выяснить, чего я на самом деле хочу от жизни. И когда велоспорт стал трансформироваться из способа бежать от чего-то, я захотел делать карьеру. Это было здорово по многим причинам, и главным образом потому, что это было нечто совершенно мне чуждое - проводить зиму там, где постоянно было солнечно и тепло.

- Как начет секса и отношений? До того, как ты уехал, у тебя кто-нибудь был?

- Пока я не уехал, нет, не было. Я ходил не несколько свиданий с девушкой, и мои родители этого не одобряли, но я никогда не занимался с ней сексом – они заставляли меня чувствовать себя виноватым уже за то, что я пошел на свидание, потому что в религии меннонитов нет такого понятия, как встречаться. Вы как бы решаете, какая из девушек для вас наиболее привлекательна, и женитесь на ней. Вы не думаете об этом дважды, вы просто делаете это и все, вы не ищите ничего лучшего. Это нигде не прописано, но вызывает неодобрение, если вы ходите на свидания больше, чем с одной и двумя девушками, до того, как вы женитесь, потому что с вами что-то не так. А быть женатым – это значит иметь детей и учить их, как попасть в Рай.

- Кем была эта девушка?

- Я ходил с ней в старшую школу. Ее звали Мари. Я хочу сказать, что был в таком замешательстве по поводу всей жизни, и у нас с ней были такие разные точки зрения, потому что она жила в реальном мире, а я никогда не достигал момента, когда мне было бы полностью комфортно, что я даже не рассматривал возможности заняться с ней сексом. Я просто пытался понять, что происходит.

- А когда ты приехал в Калифорнию?

- Я все еще пытался приспособиться ко всему, и мне было не до девушек, что-то подобное случилось спустя некоторое время, когда я стал чувствовать себя более комфортно и уже оправдывал те вещи, которые должен был оправдывать на тот момент: не было проблем с тем, чтобы пить алкоголь и не чувствовать себя за это виноватым; не было проблем с тем, чтобы ездить на велосипеде воскресным утром, а не ходить в церковь, и не чувствовать вины по этому поводу.

- Расскажи мне, как ты впервые попробовал алкоголь.

- Это было в районе моего 21-летия, мы с друзьями ходили есть суши и пили сакэ и прочие глупости. В тот момент я был в компании людей, которые пили на вечеринках, а мне никогда даже не приходило в голову выпить, пока кто-то не предложил мне: «Почему бы тебе не попробовать?». Мне предлагали это и раньше, но я прислушался только тогда, и у меня промелькнули такие мысли: «Это было глупо, сейчас я могу сказать, что никогда раньше не пробовал алкоголь». А потом я подумал: «Нужно ли это говорить? Кого это волнует?». Я имею в виду, что это всегда было интересно говорить, потому что люди думали, что такое бывает только в романах, и потом я понял, что это не имеет никакого значения, хоть мне и пришлось лгать моим родителям, и мне было от этого не по себе.

- Потому что они просили тебя?

- Да, они просили, но не было вины в том, что я делал это, я был виноват в том, что знал, что придется лгать своим родителям. Потому что в тот момент я оправдывал сам себя, это не было чем-то плохим, - я просто не хотел лгать насчет этого. Возможно, это объясняет заданный тобой вопрос о том, что я хотел бы изменить: я бы сделал все точно так же, как было, но просто не хотел бы лгать об этом.

- Кофе тоже был под запретом?

- Нет, совсем нет.

- А как насчет фильмов?

- Технически это не было нарушением, но у них были аргументы против этого – когда я говорю «они», то имею в виду моих родителей и религию меннонитов, - что фильмы показывают греховные вещи. Первым фильмом, который я увидел в кинотеатре, был «Король Лев», но я никому об этом не говорил. Я ходил туда со своими школьными друзьями в 93-м году, и я чувствовал себя довольно дерьмово, потому что должен был лгать своим родителям о том, где я был.

- Мне казалось, что я где-то читал, что твоим первым фильмом был «Челюсти».

- Я смотрел его дома у друга, когда мне было восемь или девять лет. Мне было не по себе после этого фильма, потому что мне все казалось таким реальным. Я ничего не знал о том, как снимаются фильмы, и для меня это выглядело по-настоящему, и я больше не хотел смотреть фильмы после этого. Мне было страшно… но это странно, я имею в виду, когда вы слушаете музыку всю свою жизнь, что делает большинство людей, определенная песня напоминает вам об определенном времени. Led Zepplin напоминает мне о 97-м годе – но ведь это не время Led Zepplin! Так что все, что я видел, я видел в другие сроки, в отличие от большинства других людей. Так что когда я сейчас смотрю «Апокалипсис сегодня», то для меня это просто куча насилия. У меня нет родственников, которые прошли через войну, я ничего не знаю о Вьетнаме, пока я не узнал, что произошло на самом деле, я не мог поместить это ни в какой контекст. До сих пор есть фильмы, которые мне не нравились пять или десять лет назад, и в которые я вник только сейчас. Мне никогда не нравились «Славные парни», пока я не прошел через все это дерьмо, но сейчас я вник в него (смеется). Я однажды посмотрел его и подумал: «Какой глупый фильм. Я ничего не знаю о мафии и о том, как она работает». Долгое время в своей жизни я и не знал, что существует мафия. Я никогда не ездил в город, откуда я мог это знать? Но сейчас я это понял.

- ОК, так ты прибыл в Калифорнию и захотел сделать велоспорт своей карьерой?

- Да, но я думал, что это будет в маунтин-байке. Я вышел на профессиональный уровень в 95-м году, и все было в порядке, но 96-й год не слишком впечатлил, и 97-й был не намного лучше. Я переехал в Сан Диего в 96-м и жил с другом, Дэвидом Уиттом, который потом стал моим тестем, и я был готов бросить все это, но он убедил меня продолжать. До того момента у меня была команда и стабильный доход, но в 98-м я оказался без команды, и Дэвид сказал: «Послушай, ты не можешь пока уйти, ты должен дать себе еще год, попробуй гоняться на шоссе. Ты не должен беспокоиться об оплате, я за все заплачу, просто иди и тренируйся, посмотрим, сможешь ли ты найти контракт на шоссе». И той зимой я тренировался больше, чем когда-либо раньше в своей жизни. Я тренировался по 10 часов в день, а по вечерам болтался с Дэвидом и работал в его ресторане.

- У него был ресторан?

- Да.

- Как вы стали друзьями?

- Я начал тренироваться у Арни Бейкера в 96-м, и он посоветовал мне переехать в Сан Диего, чтобы мы могли выезжать на тренировки. И он сказал: «У меня есть друг, Дэвид Уитт, который только что развелся, так что он в депрессии, и если бы у него была какая-то компания, для него это было бы хорошо. Возможно, ему нужен жилец, давай я у него спрошу». И Дэвид сказал: «Да, разумеется», и мы с ним стали по-настоящему хорошими друзьями. Он был прекрасным парнем.

- Сколько ему было лет?

- В то время – где-то 48.

- У него были дети?

- Нет.

- Я просто подумал, может, это стало причиной, почему он так хорошо тебя принял?

- Да, возможно. Он не заменил мне моего отца, но он был парнем, которому можно было задавать вопросы.

- Я имел в виду, не относился ли он к тебе как к сыну, которого у него никогда не было?

- Да, может, и так, было что-то вроде этого, и отчасти поэтому он был так опустошен тем, что случилось в итоге.

- Погоди, давай будем идти постепенно.

- Давай. Да, со временем он стал очень эмоционально относиться к моим успехам на велосипеде, к моим взлетам и падениям. Я думал уйти в 97-м, но он сказал мне: «Просто попробуй еще один год, просто тренируйся и поучаствуй в каких-нибудь гонках весной, и посмотрим, сможешь ли ты найти команду. Ты можешь жить здесь бесплатно». Так я и сделал и отправился на пару гонок в Северной Калифорнии в феврале-марте, и по-настоящему хорошо проехал их. И таким образом моя карьера более или менее стартовала с командой Mercury.

- В 1998-м на Тур де Франс был скандал с Festina. Что тебе было известно в то время о запрещенных препаратах в велоспорте?

- До того момента, я знал в основном то, о чем читал, и это было не так много. У меня не было друзей внутри велоспорта, у меня не было друзей, которые были там, и я никогда ни с кем открыто об этом не говорил. Но когда грянуло дело Festina, я осознал, что это есть, что это происходит. Я подумал: «ОК, отлично, по крайней мере, теперь все открылось. Мне это не нравится, но, возможно, все может измениться». Все выглядело так, как будто дела идут на лад, так что я рад, что меня там не было.

- Ты присоединился к Mercury в 1999-м?

- Да, менеджером был Джон Уордин, и он хотел проехать Тур де Франс – это была его цель. Я не так уж много знал о команде, потому что я на самом деле не был знаком с шоссейными гонками, и их цели для меня ничего не значили. Мне платили 6 тыс. долларов в год – такова была моя зарплата. Это было здорово, Дэвид сказал: «Смотри, просто делай это. А я позабочусь обо всем остальном, что тебе будет нужно». В конечном итоге в тот году я ехал в основном американские гонки, пока в сентябре мы не поехали на Тур де Л’Авенир, - это был второй раз, когда я оказался во Франции.

- И ты хорошо себя там проявил?

- Да, я завоевал лидерство и закончил гонку 3-м, а потом был звонок от ребят из Postal Service (команды U.S. Postal), но я уже согласился ездить за Mercury еще год. Я прогрессировал, и все выглядело так, как будто команда тоже прогрессирует, так что я остался там на 2000 и 2001 годы.

- Когда ты впервые встретился с Лэнсом Армстронгом?

- Первый раз, когда я с ним пересекся, был… я однажды я пересекся с ним на критериуме в Остине в 2000 или 2001 году, и потом я встретился с ним на Дофине, когда мы приехали в Европу в 2001-м, и сказал ему «Привет» и «Удачи на Тур де Франс», а он сказал «спасибо».

- И все?

- Да.

- Ты читал его книгу («Не только о велоспорте»)?

- Да, я читал. Я знал, что эта книга – это приукрашенная версия парня, разумеется, я имею в виду его человеческие качества. Я думал: «ОК, это хорошая книга. Это мотивирующая книга. Мне нравится». Я не думал: «Это не может быть правдой».

- До того, как она была опубликована, он выиграл Тур в 1999 году. Каковы были твои впечатления от этой победы?

- Когда он выиграл Тур, я был уверен в том, что он был чистым.

- Будучи своего рода феноменальным?

- О да, я хочу сказать, что был под впечатлением, как был бы любой другой, и все это было бы хорошей историей, если бы закончилось уже тогда.

- В том году ты встретил свою жену, Эмбер?

- Да.

- Потому что на этом этапе Дэвид нашел кого-то другого?

- Да, Роуз работала на другой стороне той улицы, где мы жили, в маленькой католической школе. Дэвид ухаживал за ней, и мы обедали вместе и все такое, и они сказали, что хотели бы представить меня Эмбер (дочери Роуз).

- У Эмбер была дочь?

- Да, ее дочь зовут Райан.

- Расскажи мне о влюбленности и о том, как ты женился.

- Я встретил ее в доме Дэвида. Она ничего не знала о велоспорте, а я особо ничего не знал о чем-то еще, но… Да, мы поладили с самого начала. В то время я был одержим велоспортом и на самом деле не искал себе подругу, не говоря уже о подруге с ребенком, но для меня это не казалось чем-то необычным. Я знал, что для моей мамы это будет небольшим потрясением, но она не будет субъективной: она никогда в целом никого не осуждала.

- Потрясением потому, что у Эмбер есть дочь?

- Да. Мы встречались где-то год, а потом решили пожениться. Я все еще гонялся за Mercury, и на тот момент зарабатывал не так уж много денег, и мама Эмбер тоже не могла оплатить свадьбу, так что мы просто зарегистрировались в муниципалитете Сан Диего. Я даже ничего не сказал своим родителям – мы просто решили пожениться, и потом я позвонил своей маме и все ей рассказал, и для меня это было не очень приятно. Она сказала: «Мне сейчас нужно присесть, и я передаю телефон твоему отцу». И потом я сказал и ему, и он на время замолчал. Это, вероятно, был не самый обычный поворот событий, но ничего из того, что я делал на том этапе, не было таким уж обыкновенным…

- Как ты попросил Эмбер выйти за тебя?

- Я приобрел для нее кольцо, и Райан должна была вручить его ей во время обеда под Рождество – обед был в ресторане Дэвида. Я сказал Дэвиду, что собираюсь сделать это, так что он был там, и Роуз там была, и я подарил Эмбер кольцо и попросил ее стать моей женой. Мы говорили об этом раньше, поэтому не думаю, что для нее это было полным сюрпризом, но она была счастлива.

- Вы были счастливы?

- Да, я был счастлив. До того момента я просто старался идти по жизни, и мне не нравилось быть оторванным от семьи, не быть ни с кем связанным, так что стало хорошо, что у меня был кто-то, для кого нужно было работать, кто-то, кто стал мне опорой, которой у меня не было долгое время.

- Так ты женился в тот момент, когда дела у тебя шли не очень? Ты гонялся за маленькую команду, и у тебя не было денег?

- Да, но у меня никогда особо не было денег. У меня никогда не было каких-то сумасшедших ценностей, но я знал, что я хорош в гонках на шоссе, и у меня была одна вещь, которая являлась и целью, и мечтой.

- Что за цель? Что за мечта?

- К тому моменту я хотел участвовать в Тур де Франс, и я хотел выиграть его, если смогу. И это было хорошо для меня, потому что все, в чем я когда-либо нуждался, - это какая-то цель, какая-то миссия, - может показаться тупым то, что это была велогонка, но это было нечто, на чем я фокусировал свою жизнь.

- Эмбер подкупила такая жизнь?

- Да. Это стало и ее жизнью тоже. Она прочитала все, что можно было прочитать. Я никогда не водил ее в заблуждение насчет использования допинга. Я всегда говорил ей: «Слушай, это то, что я думаю, таков мой выбор», и она просто позволяла мне принимать решение, но она хотела быть в курсе. Она могла сказать: «Делай то, что считаешь нужным, но просто дай мне знать, и я все пойму».

- Вы поженились в феврале 2001 года. На каком этапе ты начал осознавать, что в плане запрещенных препаратов не происходит никаких изменений, и что тебе придется делать этот выбор?

- 2001-й год должен был стать для Mercury годом большого прорыва. Джон Уордин был полон решимости попасть на Тур де Франс и нанял кучу европейских парней, потому что ему нужна была wild card. Я общался со многими людьми тут и там, Гордон Фрейзер был моим близким другом и хорошим велогонщиком. Он был в команде Motorola и говорил мне, что ему не нравятся иглы, и что он не хочет быть частью этого, так что он вернулся к гонкам здесь, в США. А потом такие разговоры с некоторыми парнями стали более конкретными. Когда (Петер) Ван Петегем присоединился к команде, у меня были споры с ним о том, как оправдать это для самого себя, потому что на тот момент я был абсолютно против этого. Мне не нравилась сама идея, она не отражала того, что значил для меня велоспорт. У меня все еще был идеалистический взгляд на все это.

- Слово «отказывался» будет слишком сильным?

- Нет, я не думаю, что так уж отпирался… Я был действительно смущен тем, сколько людей принимало все так, как оно было. Я не знал, что в той или иной системе – в данном случае, в велоспорте, в чем-то настолько большом – что люди наверху реально могут манипулировать всем этим. Я не думал, что такое возможно. Это не укладывалось у меня в голове. Я думал: «Не могу поверить, что столько людей готовы пойти на риск быть пойманными». Но оказалось, что это были не только люди, готовые пойти на риск, но каждый был в этом замешан, или, по крайней мере, каждый, у кого была хоть какая-то власть, был замешан в этом. Я не ожидал такого поворота событий. Я не ожидал, что ребята, которые публично это осуждали, и которые заявляли, что являются теми немногими, кто пытается это исправить, на самом деле тоже позволяют этому происходить.

- Как ты пришел к таким выводам?

- Ну, как я сказал, 2001-й должен был стать годом прорыва для Mercury, когда они получили нового спонсора, Viatel, но он стал полным нокдауном. Нам заплатили за три месяца, и это был мой первый опыт сотрудничества с UCI, которые в основном заключались в этом: «Нас не волнует, каковы правила, все так, как это делаем мы».

- В каком контексте? Объясни мне.

- Мне должны были платить по 5 тыс. долларов в месяц в течение всего года, так что мне оплатили три месяца, а потом перестали. Когда команда регистрировалась в UCI, необходимо было представить банковскую гарантию, которая бы доказывала, что работникам заплатят, если команда развалится. После тридцати дней неуплаты спортсмен может письменно обратиться, чтобы ему выплачивали из суммы гарантии. Так что я написал претензию в UCI, и они прислали ее обратно, сказав: «Слушай, пожалуйста, не направляй претензию прямо сейчас. Мы заплатим тебе, когда пройдет два месяца, а сейчас просто подожди». Ну я и подождал два месяца и снова не получил денег, а я нуждался в деньгах, поэтому снова написал претензию, а они сказали: «Мы просто хотим, чтобы ты подождал еще только один месяц, чтобы посмотреть, сработает ли это», и к тому времени – это был июль или август – я был разорен. У меня был адвокат, который послал им электронное письмо, где говорилось: «Мне нужно, чтобы мне заплатили, и если вы этого не сделаете, я буду искать законные пути, чтобы получить свое». И в ответ мы получили письмо от Хайна Фербрюггена (президента UCI), где было сказано, что «это не Соединенные Штаты, это Швейцария», и где он угрожал подать на меня в суд и поставить в известность всех своих людей. Это было равнозначно «Иди ты, ты не получишь деньги». Потребовалось два года, чтобы получить эти деньги, и каждый раз, когда мы пытались выйти с ними на контакт, они просто посылали нас, писали, что «засудят нас», «нам все равно», одно за другим. И пока все это происходило, и я пытался получить свои деньги, меня наняли в Postal service.

   Продолжение следует...

THE GOSPEL ACCORDING TO FLOYD.

An interview with Floyd Landis by Paul Kimmage.

Copyright © VeloLIVE.com Все права защищены

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
  1. Имя: Михаил Горохов

    Resist

    2 февраля 2011 18:30 | Регистрация: 12.06.2010

    Круто! Прочитал на одном дыхании. Да... интересная биография у Лэндиса! Да и вообще настоящий мужик на мой взгляд.

  2. UCI

    2 февраля 2011 19:20 | Регистрация: 3.09.2010

    ну рос он конечно в интересной атмосфере мягко говоря...

  3. Captan

    2 февраля 2011 21:37 | Регистрация: 3.03.2010

    А про UCI как складно, а?


  4. Николай Н.

    2 февраля 2011 23:05 | Регистрация: 15.04.2010

    Спасибо, очень интересно. Буду ждать продолжения.

  5. Имя: Андрей Пугачев

    Pugachev

    3 февраля 2011 08:44 | Регистрация: 8.09.2010

    Да, композиция рассказат грамотная. Вообще. такое ощущение, что вторую часть или писал, или переводил другой человек. Все сделано так, чтобы ОЧЕНЬ расположить читателя к рассказчику. Ну и переходы в стиле передач каналов "Дискавери" или "Энимал планет" занимают, например, цитата : "- Вы поженились в феврале 2001 года. На каком этапе ты начал осознавать, что в плане запрещенных препаратов не происходит никаких изменений, и что тебе придется делать этот выбор?" - конец цитаты.
    Мне, конечно, кажется, что говорит парень правду, но формальных доказательств у него, похоже, нету. Сам он был частью этой кухни, но, видно, показалось ему, что одним - все, другим - ничего, и самолюбие заработало, и он решил предстать "белым,  пушистым и  праведным", что бы тем, кому -  "все", стало хуже. Ага, вот и я написал в стиле Лэндиса!  Сам я Армстронга, какой-бы великий он не был, чистым не считаю -  интуитиция подсказывает. А по поводу рассказов - помните  передачу "600 секунд" и ее ведущего? Сначала было дико интересно, а в конце - уже противно. А все вроде правда... Значит, средства борьбы за правду где-то подкачали

  6. Toscana

    3 февраля 2011 09:10 | Регистрация: 25.12.2009

    Цитата: Pugachev
    Вообще. такое ощущение, что вторую часть или писал, или переводил другой человек. Все сделано так, чтобы ОЧЕНЬ расположить читателя к рассказчику.

    переводил тот же человекfellow и при переводе я уж точно не пыталась расположить кого-то к Лэндису... у меня самой - прямо-таки эффект присутствия на сеансе психотерапииwinked
    а настолько разные впечатления от разных частей интервью, на мой взгляд, оттого, что никто обычно не спрашивает у гонщиков таких вещей... а тут мы видим практически автобиографию Лэндиса, вопросы Киммеджа - они выполняют больше вспомогательную функцию

    Отдала жизнь за RusVelo :)
  7. Имя: Андрей Пугачев

    Pugachev

    3 февраля 2011 10:21 | Регистрация: 8.09.2010

    Спасибо, Галина! Мне кажется ( я не писатель и имиджмейкер - поэтому не уверен на все сто), что тут работают законы жанра - то есть интервью с конечной целью заказчика. Лично я сторонник такой позиции: "Ребята, давайте вместе решать проблему." А наш герой, ну не могу отделаться от ощущения,ЧЕГО-ТО (ЧЕГО?) ОЧЕНЬ для себя хочет.
    Итак, первая часть: герой в стране ужасов, вторая: какой он лапочка, наш герой. Вывод - наш герой - герой вдвойне.
    Я, кстати, года полтора где-то читал  интервью г. Контадора. Там и про семью, и про брата. Только нет простецко-по-американски про секс, а так - по биографии очень похожие вопросы, только короче все, потому что нет НАДУМАННЫХ  вопросов про чувства и эмоции. НО Я, ИЗВИНЯЮСЬ, УЖЕ НЕ ПО ТЕМЕ ПОШЕЛ.
    Спасибо за публикацию, ждем продолжения.

  8. Berdok

    3 февраля 2011 11:47 | Регистрация: 21.01.2011

    так вот кто испортил парня?!!!!!!!!!! европейцы)))
    такое ощущение, что текст согласовывался с Армстронгом)))), уж очень мягко он по нему прошелся))))....пока что.... 

  9. Имя: Андрей Пугачев

    Pugachev

    3 февраля 2011 14:34 | Регистрация: 8.09.2010

    Marco, текст не согласовывался с Армстронгом. Текст написан Армстронгом.  Шутка........ Но Армстронгс - империя. Посмотрим дальше. Может, Лэндиса специально "выбрали" как обвинителя, потому что именно у него  фактов-то про Армстронга толком и нет. Провал акции Лэндиса - чистый Армстронг.

  10. Max_S

    3 февраля 2011 15:31 | Регистрация: --

    К чему бы все эти разговоры, если всё время ходить вокруг да около витиеватыми кругами. Сказал А - говори чётко Б! А то чё-то мутит, мутит....

  11. UCI

    3 февраля 2011 17:08 | Регистрация: 3.09.2010

    Да просто человек сорвался вполне нормальная реакция когда наказывают одного тебя за то что делают все(включая Перейро) вот Лэндис на эмоциях сорвался начал всех закладывать, а когда остыл разумно решил что надо тему на тормозах спускать ведь никому эта правда не нужна ни нам болельщика ни темболее его коллегам по цеху велосипедному...
    И реально с ним не честно поступили его образцово показательно казнили единственного в истории лишили Тура (хотя кто только уже из бывших супер звезд включая победителей Тура не признался что на допинге выигрывал тот же Бьярне и никого кроме Лэндиса не наказали) и почему он должен был это проглотить и забыть? я думаю большинство думающих что вот я бы так не поступил какрас точно также бы и сделали! попробуйте такую обиду выдержать и ничего не сделать?

  12. Berdok

    3 февраля 2011 17:25 | Регистрация: 21.01.2011

    обида!? гм...человек зарядился по самое "не хочу" и ищет правду (с какой целью не понятно)...а какие чувства тогда испытывали те, которых не ловили, но пинка дали такого, что один в депрессии с жизнью простился, а другой в танцоры подался, чтобы хоть как то о себе напомнить? И люди то были, Лендис им не чета

  13. UCI

    3 февраля 2011 18:38 | Регистрация: 3.09.2010

    я бы не стал так критично про Лендиса ни вы ни я его лично не знаем! может он как человек еще и лучше многих кого не поймали и кто не сознался...откуда вы знаете как бы на такое отреагировал Армстронг если бы поймали и лишили звания победителя Тура?

  14. adela

    4 февраля 2011 00:05 | Регистрация: 21.01.2011

    Toscana название статьи Вы сами придумали?

  15. Chicot

    4 февраля 2011 01:36 | Регистрация: 25.12.2009

    Не могу сказать наверняка, но вроде бы в конце статьи указан оригинал и его название - оно такое же, только на английском)

  16. Toscana

    4 февраля 2011 07:48 | Регистрация: 25.12.2009

    adela,
    это оригинальное название

    Отдала жизнь за RusVelo :)
  17. Berdok

    4 февраля 2011 17:16 | Регистрация: 21.01.2011

    Антон
    я бы не стал так критично про Лендиса ни вы ни я его лично не знаем! может он как человек еще и лучше многих кого не поймали и кто не сознался...откуда вы знаете как бы на такое отреагировал Армстронг если бы поймали и лишили звания победителя Тура?
    ....
     для того и писано, чтобы узнать. А если бы был лучше тех, кого не поймали, тогда бы у Эйфелевой башни снял бы с себя желтую маечку, бросил её на землю и сказал - извините ребята, но я не достоин. Он, предположительно хороший человек, не кается о содеянном, а злится, что о нем заявили. А Армстронг, не помню в каком точно году, когда три из семи проб дали положительный результат отреагировал следующим образом: "Говорите допинг? Тогда почему остальные пять проб этого не показали?"...и всё, вопрос закрыт. Это и бесит Флойда, а зависть как известно порок), а герой должен быть один. 
     

  18. UCI

    4 февраля 2011 18:50 | Регистрация: 3.09.2010

    а вас бы не бесило что Лэнс спалился на допинге и не раз но его прикрыли! притом сама UCI! я вообще не удивлюсь если к делу Флойда имели отношение и Лэнс и Брюнель которые его и заложили из завести и мести за то что ушел от них громко хлопнув дверью! вы вот так себе вопрос задайте?...вот почему то есть уверенность что если бы он остался у Брюнеля то Тур 2006 Флойд бы выиграл как и Лэнс тоесть триумфально и с почетом...

Информация
Посетители, находящиеся в группе Гость, не могут оставлять комментарии к данной публикации.

Ближайшие старты

31 марта 2024

Ronde van Vlaanderen - Tour des Flandres

1 - 6 апреля 2024

Itzulia Basque Country

3 апреля 2024

Scheldeprijs

7 апреля 2024

Paris-Roubaix

10 апреля 2024

De Brabantse Pijl

14 апреля 2024

Amstel Gold Race

15 - 19 апреля 2024

Tour of the Alps

17 апреля 2024

La Fleche Wallonne

21 апреля 2024

Liege-Bastogne-Liege

23 - 28 апреля 2024

Tour de Romandie

1 мая 2024

Eschborn-Frankfurt

4 - 26 мая 2024

Giro d'Italia

4 - 26 мая 2024

Маршрут Джиро д'Италия-2024

29 июня - 21 июля 2024

Маршрут Тур де Франс-2024

17 августа - 8 сентября 2024

Маршрут Вуэльты Испании-2024

ОПРОС

Маршрут какого Гранд-тура понравился больше?

Комментарии

  • MVDP
    Команда Visma Lease a Bike: «Н ... (4)
    MVDP-Фото
    Достиг и еще достигнет, какие его годы.
  • MVDP
    Команда Visma Lease a Bike: «Н ... (4)
    MVDP-Фото
    Все перечисленные ломались намного жестче. Тут хотя бы ноги целы, так что шансы на полное восстановление большие.
  • Astanaforever
    Команда Visma Lease a Bike: «Н ... (4)
    Astanaforever-Фото
    Печально конечно. Так высот значимых он и не достиг при его таланте. Видимо это карма.
  • motte
    Команда Visma Lease a Bike: «Н ... (4)
    motte-Фото

    На тур к винегару, дай то Бог и то под вопросом, ох, : шкипер, Берналь, ремко, лидеры ломались и так не восстановились.

  • старт-шоссе 82
    Ваут ван Арт получил переломы ... (13)
    старт-шоссе 82-Фото
    Цитата: gumanoidd
    настоящие Фавориты предпочитают нерисковать на травмоопасных Монументахireful
    Когда появляется хотя бы призрачный шанс на победу, рискуют все и настоящие и ненастоящие. Победа на монументе это история которую будут вспоминать вместе с твоим именем.
  • salomon
    Dwars door Vlaanderen-2024. Ре ... (18)
    salomon-Фото
    Цитата: Earl57
    У Ван Арта перелом ключицы, а до Джиро еще полтора месяца. Так что на Джиро он может успеть.
    Однако, подготовка к Джиро будет смазана. Да к тому ж ВВА больше рассчитывал на весенние классические монументы, а не на Джиро
  • gumanoidd
    Ваут ван Арт получил переломы ... (13)
    gumanoidd-Фото

    настоящие Фавориты предпочитают нерисковать на травмоопасных Монументахireful

  • sashaney
    Ваут ван Арт получил переломы ... (13)
    sashaney-Фото

    Цитата: motte
    Цитата: M-07
    Очень жаль ван Арта, Фландрия и Рубе мимо, один из главных фаворитов не будет участвовать, их противостояния с ван дер Пулом не увидим, увы.

    Top competitors
    PHILIPSEN Jasper
    PEDERSEN Mads
    VAN DER POEL Mathieu
    MOHORI? Matej
    JORGENSON Matteo
    MERLIER Tim
    KÜNG Stefan
    GROVES Kaden
    MILAN Jonathan
    LAPORTE Christophe
    Это топ на рубэ 2024

    минус Laporte 

  • Невозмутимый
    Ваут ван Арт получил переломы ... (13)
    Невозмутимый-Фото

    Да ну ёмоё. Я за Ван Арта болеть начал, потому что ему что-то не везёт последние пару лет, а он не то что не прерывает чёрную полосу, а только усугубляет её. Очень расстроен

  • VeloVelo
    Dwars door Vlaanderen-2024. Же ... (1)
    VeloVelo-Фото

    Марианне 13 мая будет 37.

Велоспорт ВКонтакте

Телеграм VeloLIVE

Одноклассники